Путешествие с холостяком - Страница 38

У Куин свело горло.

– Я люблю тебя, Эйден… – Она жестом пресекла его попытку обнять ее. Слезы жгли глаза, но она не плакала. – Но, видишь ли, к несчастью, этого недостаточно. – Комок в горле душил ее.

Эйден смотрел на нее помертвевшим взглядом.

– Значит, это конец? – бесцветным, ровным голосом переспросил он.

Готова ли она к такой развязке? Куин медленно покачала головой:

– Ты не такой, как Филипп, и не такой, как мои родители… Я должна все как следует обдумать.

Эйден по-прежнему смотрел на нее, но Куин не догадывалась, о чем он думает.

– Ты обещал не торопить меня!

Он провел ладонью по лицу. Куин прижала руки к груди, подавляя панику.

– Если ты сейчас потребуешь ответа, захочешь услышать окончательное решение… мне придется сказать «прощай», – выдавила она грозившие убить ее слова.

Эйден с трудом, словно непосильную тяжесть, поднял голову.

– Я не собираюсь предъявлять тебе ультиматум, Куин. – Его лицо посерело, у губ залегли скорбные морщины.

Куин закрыла глаза.

– Г[рости, что заставляю тебя мучиться неопределенностью, – прошептала она, – но я должна быть уверена. – Она нетвердой рукой оперлась о столб ограды и поднялась на ноги. – Не только ради себя, но ради Робби, Чейза и тебя. – Повернувшись, она зашагала к дому.

– Куин! – В голосе Эйдена звучала неприкрытая боль.

Слезы катились по ее щекам.

– Я позвоню. Обещаю! – крикнула она, не оборачиваясь, и ускорила шаги.

Следующие несколько дней Куин так сильно скучала по Эйдену, что разум, казалось, не подчинялся ей. Вопросы, которые она задавала себе, оставались без ответа, хотя упорно крутились в голове, лишая сна и покоя. Что, если Вера не примет ее сыновей? Если друзья Эйдена не признают ее, считая не ровней ему? Хватит ли у нее сил встречаться с родителями на светских мероприятиях? Вдруг Эйден пожалеет, что открыл практику в маленьком городе по соседству? А может, раскается, что ушел от своих партнеров в Сиднее? Вероятно, он во всем обвинит ее. Что будет, если он разобьет ей сердце? Не находя ответов, Куин чувствовала, что впадает в ступор. Что, если… Что, если…

Она просыпалась ночью в слезах, мечтая только о том, чтобы Эйден был рядом. Совсем недавно она стояла на пороге неслыханного счастья, грозившего, однако, обернуться катастрофой. Куин не могла решить, стоило ли рискнуть.

Вечером в следующую субботу Куин, Мара и мальчики играли в «Монополию». Повернувшись к матери, Робби вдруг спросил:

– Мам, как ты думаешь, когда вырасту, я встречу девочку, на которой захочу жениться и которая согласится стать моей женой?

Куин передала ход Чейзу и кивнула старшему сыну:

– Не сомневайся, дорогой.

– Но Элисон в классе говорит, что я должен ее взять в жены.

Мара усмехнулась, а Куин прикусила язык, удерживаясь от смеха.

– Обещаю, тебе не придется жениться, если сам не захочешь.

Робби мрачно поглядел на нее:

– Она красивая и мне нравится. Почему же я не хочу на ней жениться, хотя она предлагает?

Вот в чем дело.

– Бывает и такое в жизни, милый. У каждого из нас есть друзья, которые нам очень нравятся, но это не значит, что мы готовы выходить за них замуж или жениться. Все гораздо сложнее.

– Понимаю, – сказал Робби, немного подумав. Он явно повеселел, получив ответ. – Эйден навестит нас завтра?

Куин не очень понравилось, что с вопроса о браке разговор перекинулся на Эйдена, будто бы существовала какая-то логическая связка.

– Не думаю.

– Он разлюбил нас?

– Конечно нет, – вмешался Чейз. – Он любит маму и нас больше всех на свете. В Перте он был такой грустный, а с нами ему хорошо.

Куин потребовалась вся сила воли, чтобы не всхлипнуть.

– Пора спать! – скомандовала она срывающимся голосом.

Уложив мальчиков, Куин вернулась в кухню и рухнула на стул. Мара пододвинула ей кружку чаю.

– Иногда они невыносимы, – выдавила улыбку Куин, но Мара только подняла бровь, и Куин разрыдалась. – Прости, – пробормотала она, наконец успокаиваясь.

– Тебе интересно будет узнать, что Эйден остановился у Росса в пансионе в конце улицы? – поинтересовалась Мара.

Куин вскочила. Неужели? Не может быть! Она бросилась было к двери, но остановилась и вернулась к столу.

– Почему ты не хочешь быть счастливой, Куин?

Она села, сжав в ладонях кружку.

– Я боюсь снова ошибиться, – призналась она и начала сбивчиво перечислять терзавшие ее сомнения по поводу матери и друзей Эйдена, его работы и своих родителей.

Мара внимательно взглянула на нее:

– Скажи, отношения с Эйденом зависят от мнения твоих родителей?

– Конечно нет!

Мара приподняла бровь:

– Эйден – взрослый мужчина, к тому же умен и знает, чего хочет.

– Думаешь, я могу доверять ему, как себе самой?

Мара не ответила. Для Куин вдруг все стало на свои места. Она пряталась за глупые «если», в то время как все сводилось к вопросу доверия. Доверяет ли она Эйдену?

– Дом в конце улицы? – Куин бросилась к двери, схватив на ходу шаль.

– Да.

Куин бежала не останавливаясь и, не переводя дыхания, постучала в дверь пансиона. Она с недоумением уставилась на пожилого человека, появившегося на пороге вместо Эйдена.

– Добрый вечер, мистер Росс. Я Куин Лаверти с оливковой плантации. Можно поговорить с Эйденом Фейерхолом?

– Извини, милая, но его нет.

Уехал? Опустив плечи, Куин попятилась.

– Простите за беспокойство, – пробормотала она, запинаясь. – Спокойной ночи.

Дверь закрылась, и Куин осталась стоять в темноте. Она плотнее завернулась в шаль. Слезы катились по ее щекам. Конечно, Эйден уехал, ведь она не оставила ему надежды.